Относительно аграрной реформы мы опять-таки поступили на основе указаний Маркса, который, отмечая необходимость этой реформы, учит, что проводить аграрную реформу значит взять землю у латифундистов и раздавать ее обрабатывающим ее крестьянам, а затем создать и государственный сектор (и мы создали и этот сектор — сельскохозяйственные предприятия).

После раздела земли мы перешли к другому этапу, к этапу коллективизации; и здесь мы также поступали по советам Маркса, который объясняет эту проблему теоретически, а позднее Ленин объяснил ее нам в теории и на практике. Об этом вопросе Сталин, на одной из моих встреч с ним, посоветовал нам осмотрительно, а не галопом, идти по пути коллективизации. Почему он так нам сказал? Потому, что коллективизация связана с серьезными политическими и экономическими вопросами, поэтому нельзя было торопиться, нельзя было перескакивать этапы. Если бы мы думали так, как думают эти экономисты, то, приступив к коллективизации, нам надо было коллективизировать все сразу, а не постепенно. А поступи мы так, наверняка мы потерпели бы неудачу, и существование нашего социалистического государства, государства диктатуры пролетариата стало бы под вопросом. Поэтому мы начали фазу коллективизации, которую проводили постепенно по всей стране.

Следуя этому пути, мы перешли из крупной частной собственности в другую фазу, через которую, посредством аграрной реформы, землю раздали крестьянам. Мы не провозгласили национализации земли, потому что это неправильно поняло бы в то время крестьянство, у которого было одень сильно мелкобуржуазное чувство частной собственности на землю. Мы издали ряд законов, которые запрещали отчуждение земли, т.е. крестьянин не имел право ни продавать землю, ни променять и ни оставлять ее в наследство. Итак, мы де-юре не провозгласили национализацию земли, но  на  деле,  мерами,  которые  постепенно принимали, мы уже национализировали ее. На этой основе мы начали коллективизацию, создали новую форму организации, которую дал нам ленинизм, — сельскохозяйственные кооперативы, социализм в деревне, посредством которых обобществили труд и средства производства. Итак, при создании кооперативов мы всегда придерживались пути, указанного Марксом и Лениным. С завершением коллективизации мы пришли к марксовому положению о том, что общественная собственность охватывает землю, значит, мы де-юре обобществили землю, национализировали ее.

Собственность сельскохозяйственных кооперативов высшего типа является не государственной, а социалистической групповой собственностью. В этом суть вопроса. Именно здесь ошибаются эти экономисты, утверждая, что в данном случае, в случае с превращением этих кооперативов в сельскохозяйственные предприятия мы имеем дело с превращением внутри собственности одного и того же типа. Вот это и есть ошибка, которую они допускают. По их словам получается, что государственная собственность и кооперативная собственность идентичны, только вывеска, то есть только название отличает кооператив от сельскохозяйственного предприятия.

Однако дело не так, как они говорят. Кооперативная собственность является переходной формой, через которую надо обязательно идти, чтобы прийти затем к общенародной собственности. Этого мы никогда не должны забывать. Но вот они забывают об этом и дают догматическое толкование тем знаниям, которые получали из книг, без учета практики, действительности.

Мы создали сельскохозяйственные кооперативы высшего типа, как хозяйства другой, более передовой фазы на пути развития кооперативного строя и превращения кооперативов в сельскохозяйственные предприятия. По мнению этих экономистов, мы могли перейти к сельскохозяйственным предприятиям, минуя стадию кооперативов высшего типа! (Другое дело, что в отдельных случаях мы превращали в сельскохозяйственные предприятия даже обычные кооперативы). Но, как правило, так мы не могли поступать. В таком случае партия ошибалась бы, но она такой ошибки не допустила, а долго обдумала вопрос о создании около 40 кооперативов высшего типа. Практика показала, что большая их часть шла хорошо, некоторые другие шли медленнее, а между тем нам надо создавать и другие кооперативы высшего типа. Поэтому нам следует идти постепенно, ибо на пути возникают трудные для решения политические и экономические проблемы. Вот почему мы сейчас тщательно изучаем вопрос о превращении вначале только трех-четырех из них в сельскохозяйственные предприятия.