Некоторые из выступавших на совещании критиков рассматриваемых здесь учебников по теории государства и права сами выдвигали положения, с которыми нельзя согласиться. Так, например, проф. Гурвич подчеркивал, что «государственное право — сильнее Конституции», что «Конституция только основа, фундамент государственного права». Этот критик не видит противоречия с самим собой, в котором он находится. Не говоря уже о том, что совершенно неправильно противопоставлять Конституцию государственному праву или сравнивать их с точки зрения того, что сильнее, нельзя не признать всех этих разглагольствований совершенно никчемным и даже вредным занятием.

Значение Конституции в Советском государстве, в стране социализма с исключительной силой показано было товарищем Сталиным в докладе о проекте Конституции на VIII Всесоюзном съезде Советов и, в частности, — в той главе доклада, где указываются основные особенности новой Конституции. Товарищ Сталин говорил о том, что она «.. .представляет собой итог пройденного пути, итог уже добытых завоеваний», «.. .является, стало быть, регистрацией и законодательным закреплением того, что уже добыто и завоевано на деле»', что она опирается на основные устои социализма (социалистическая собственность на землю, леса, фабрики, заводы и т. д.; ликвидация эксплоатации и эксплоататорских классов; ликвидация безработицы; труд как обязанность чести каждого работоспособного гражданина; право на труд, право на отдых, право на образование и т. д.). Особенностью новой Конституции, указывал товарищ Сталин, является, наконец, то, что она «... не просто провозглашает демократические свободы, но и обеспечивает их в законодательном порядке известными материальными средствами».

Иначе говоря, Сталинская Конституция отразила те сдвиги и изменения в хозяйственной и общественно-политической жизни СССР, которые осуществлялись за предшествующий ее принятию 12-летний период жизни Союза ССР.

Не ясно ли из сказанного, что государственное право СССР должно являться выражением тех отношений, которые сложились в Советском государстве и нашли свое выражение в Конституции — Основном законе Советского государства? Поэтому совершенно неправильно и лишено всякого основания отделение и тем более противопоставление в какой бы то ни было части советской Конституции советскому государственному праву.

Между тем, проф. Гурвич попытался сделать это. Неудивительно, что такая попытка не могла тут же не провалиться.