Наших политических врагов во всех странах конечно очень смущает то обстоятельство, что при советском правительстве не было еврейских погромов и не может быть. Если бы где-нибудь произошел еврейский погром в Советском государстве, наши враги, все эти Чемберлены во всем мире, сказали бы: «Вот видите, большевики пользуются тем же самым оружием, каким пользовалось царское правительство: они устраивают или допускают еврейские погромы». Но так как в Советском государстве не могут быть допущены погромы, насилие одной национальности над другой, как бы ни была мала эта национальность, то враги наши за рубежом и кулацкие и контрреволюционные элементы внутри страны используют и этот факт, используют то, что в Советском государстве нет погромов. «Вот видите, — говорят они,— в Советском государстве нет погромов, потому что в нем засилие евреев, что евреи стоят у власти». Нечего и говорить, что этот ход, этот прием является таким же негодным средством, негодным оружием, как и все другие попытки натравить трудовые массы на советское правительство.

— В чем социальная природа антисемитизма в Советском государстве? Откуда, чем питаются антисемитские настроения в Советской стране? Каким образом бороться с этими антисемитскими, антисоветскими настроениями? Основной корень, который питает и сохраняет антисемитизм, это, как мы уже указывали, сохранение эксплоататорских классов. Несомненно, что антисемитизм питается прежде всего остатками буржуазии. Конкуренция между торговцами, между нэпманами-евреями, между остатками еврейской буржуазии и торговцами-нэпманами русскими и иными лежит в основе антисемитизма в Советском государстве. Основой антисемитизма в деревне является наличие кулацких, эксплоататорских элементов, которым ненавистно вытеснение частного капитала, которые ненавидят коммунизм и которым выгодно представить перед крестьянами дело так, что и кооперация, и коммунизм, и Советская власть, и все налоги, — все это идет «от евреев». Что им до того, что в коммунистической партии, в которой один миллион триста тысяч членов и кандидатов, больше одного миллиона русских, украинцев, белоруссов и других народностей — не евреев? Кулаки, нэпманы, торговцы используют остатки антисемитизма, который был привит еще самодержавием крестьянским и отчасти рабочим массам, и в нужный, выгодный им момент выдвигают это острое оружие борьбы. Где-нибудь в очереди за недостающими товарами они будут подзуживать против евреев, вести антисемитскую агитацию, на бирже труда они будут распространять сказки о «всесилии евреев» в государственном аппарате; среди непопавших в вуз они будут сеять слухи о том, что евреи «захватили все места в высшей школе», хотя даже царское правительство допускало 10 процентов евреев в высшую школу, а при советском правительстве эта цифра едва достигает 13 процентов в среднем по всем вузам. Они будут в жилищном отделе, где трудно добиться в городах при нашем жилищном кризисе ордера на комнату или на квартиру, шипеть по поводу того, что евреи устремились в Москву и другие города, где раньше царское правительство запрещало им жить. Третьей силой, связанной с этими двумя — их объединяющей, их воспитывающей, их вдохновляющей, — является поп. Он также ненавидит революцию, ему также выгодно представить дело так, что «революцию сделали евреи». Он пускает в ход и гнусные кровавые наветы, он осторожно и ловка занимается антисемитской пропагандой. Поп, кулак, нэпман, торговец, обиженный старый царский чиновник, вышибленный из седла эксплоататор, лишенные власти бывшие люди, бывшие помещики, посидевшие в концентрационных лагерях, не успевшие убежать за границу, бывшие фабриканты и заводчики, лишенные своих фабрик и заводов, — одним словом, бывшие люди всех мастей, все они объединены величайшей ненавистью к революции, и все они не прочь использовать антисемитизм как орудие в борьбе с Советской властью. Они знают прекрасно, как действует это оружие, как оно может отравить интернациональное сознание рабочего чувством национальной ненависти. Это опытные, ловкие враги. Они умеют вовремя нащупать момент, когда пускать в ход свою антисемитскую клевету, и место найдут ей подходящее. Везде — в очередях, в трамваях, в поезде, в дачных местностях — бывшие дачевладельцы, бывшие хозяева жизни изливают желчь своей ненависти на Советское государство. Они говорят о евреях вообще, хотя прекрасно знают, что между евреями-бедняками и евреями-капиталистами нет ничего общего, что еврей-капиталист — такой же эксплоататор, как и русский, немецкий и английский капиталист, что еврейский рабочий — такой же пролетарий-труженик, такой же преданный пролетарскому делу член революционного класса, как и рабочий русский, немецкий, английский, китайский. 1928 г.